Тост Влада Воронина.
Через неделю с небольшим Федору Смолову исполнится 30.
В эпоху избавления от многих предрассудков эта возрастная граница не так уж существенна – судить себя рановато, лучше просто работать и развиваться. Но для футболиста, и тем более форварда, 30 – по-прежнему крепкий повод задуматься. Кто я такой? Что я сделал? Что еще могу?
Федор Смолов лет десять жил в нашем футболе как символ или даже синоним надежды. Он появился на границе нулевых и десятых – это время, когда было много денег и уверенности, что сейчас все вырастет. Смолов был идеальным героем этой теории – а позднее и ее крушения.
Как там говорили?
Вот сейчас засверкает, он пачками клал по юношам!
Вот сейчас уехал в Роттердам – а где расти, как не в Голландии?!
Вот в «Урале» очнулся – красава, скоро будет звезда!
Вот в «Краснодаре» как расцвел – скоро уедет в Европу!
Скоро уедет в Европу.
Скоро уедет в Европу.
Скоро.
На пути было много всего дурацкого (коротко из разных этапов: клубы, километровая сухая серия и мем «Забил ли Смолов?», разбитая тачка), но каждый раз Смолов оставался символом этой надежды. Ругали, махали руками, но спустя пару месяцев снова верили и надеялись.
Потому что если уж не Смолов – читавший на английском еще в подмосковном интернате, переписывающийся с Вейналдумом в инстаграме и так далее – то кто еще рискнет?
Смолов верил в это чуть ли не больше всех.
Именно поэтому он уехал из «Фейеноорда»: верил, что дома будет проще и приятнее, а там прорвемся. Именно поэтому он так долго не соблазнялся на предложения, как ему тогда казалось, средней руки. В отличном декабрьском выпуске «КраСавы» Федор так и сказал Евгению Савину: звонили «Лион», «Марсель», а с «Бордо» даже говорить не стал.
С «Бордо» говорить не стал – это не то чтобы какая-то надменность, это просто часть бизнес-плана. Смолов и его агент Герман Ткаченко, конечно, метили в топовое место: глянцевый образ, красивая спортивная история роста, избирательность, позиционирование.
Только эта вера и цель не выдержали ЧМ-2018, который воспринимался финальной точкой бизнес-плана, такой защитой проекта перед инвесторами.
Все рухнуло. Больше не было возможности не взять трубку, больше не было такого выбора.
И больше не было такой веры.
Смолов чуть ли не впервые в карьере оказался лишен мечтаний: никакого взгляда, устремленного вдаль, только критика, гул и непонимание, что дальше. Переход в «Локо» – это ведь просто поиск новой опоры и перезагрузки, а не реальный рост. Ничего из этого эксперимента не вышло: Федор хотел поиграть в ЛЧ, а в итоге из-за травм в основном выходил на замену (в остальное время привыкал к особенностям системы Семина).
К 30 годам Федор забуксовал: нет большой мечты, нет счастливого настоящего (в «Краснодаре» он хотя бы становился лучшим бомбардиром лиги).
Что делать?
Можно было спокойно переждать это в Черкизове: есть новая любовь, есть деньги, есть Москва.
Можно перешагнуть в другой клуб, где тоже чемпионские амбиции – но только все это уже было и повторяет неудачные пробы.
А можно сорваться и сделать то, что всегда хотел, но просто ждал лучшего момента (и так и не дождался). Можно поехать туда, где от тебя не ждут чуда, и уехать оттуда, где ты перевидал все, где все до приторности знакомо и еще долго будет тянуться саркастическое воспоминание о паненке.
В том самом выпуске «КраСавы» мы видим взрослого человека, который понимает, что многое из того, что он мог сделать, уже упущено. Где-то, как когда не остался в Голландии, – от лени и избалованности. Где-то, как с ожиданием ЧМ, – от веры в классное выступление на ЧМ и упертого поиска лучшего варианта.
Признавать свои ошибки – это классно. Это зрелость.
Срываться из комфорта в Виго, висящий в дискомфортной зоне вылета, – это тоже классно. Это свобода.
Свобода пробовать новое – это высшее благо. Даже провал там, в Испании, – это не страшно. Опуститься на дно таблицы – это не страшно.
Страшно – это не рисковать и не испытывать себя, а стоять на месте и думать, как могло быть иначе.
Даже в 30 лет не поздно делать то, что хочешь. Может, именно осознанность и свобода сделают этот опыт Федора особенным.
И я хочу пожелать только одного: Федя, пусть все будет в кайф.
Фото: РИА Новости/Алексей Филиппов, Александр Вильф, Михаил Воскресенский